Протоиерей ИОАНН
Иван Иванович СОКОЛОВ
Родился 06.01.1873 г. в селе Подолец Суздальского уезда Владимирской губернии в семье пономаря. Он остался сиротой, будучи маленьким ребенком. Сначала скончался его отец, потом мать, которая состояла при храме просфорницей. Был взят на воспитание священником храма с. Шекшово Суздальского уезда Алексеем Михайловичем Альбицким.
В 1894 году окончил Владимирскую духовную семинарию. Вступил в брак с дочерью священника Людмилой Михайловной Архангельской
7 января 1897 года определен на священническое место и вскоре рукоположен в сан иерея к церкви села Твердилково Переславского уезда Владимирской губернии.
К 1915 году служил в Покровской церкви гор. Юрьев-Польского, откуда 28 ноября 1918 года в связи с голодом по прошению переведен в село Нестерово Юрьевского уезда. С 1922 года служил в селе Фалелеево Переславского уезда. Перед арестом в 1937 году был настоятелем храма Св. вмч. Георгия Победоносца в селе Веськово Переславского района Ярославской области.
С 1918 года был лишен избирательных прав как служитель религиозного культа. 18.10.1937 г. арестован. 19.10.1937 г. составлено обвинительное заключение. Обвинялся в том, что «входил в состав контрреволюционной церковно-монархической организации и как участник проводил антисоветскую работу; организовал убийство старого большевика Моисеева; среди крестьян проводил антиколхозную подрывную работу; распространял провокационные слухи о войне и восстаниях против советской власти; вел пораженческую и повстанческую агитацию». По всем пунктам предъявленного обвинения виновность свою отрицал. 28.10.1937 г. приговорен к заключению в исправительно-трудовом лагере на десять лет.
Отбывал наказание в Карагандинской области, в поселке «Долинки», в лагере КарЛАГ. По свидетельству женщины, освободившейся из того лагеря, где был заключен отец Иоанн, он помогал заключенным, поддерживал их в трудные минуты, подшивал им разорвавшуюся обувь. Соузники его очень любили и уважали.
По сообщению отдела «А» МГБ СССР за № 18/35-339456 от 10.09.1949, Соколов Иван Иванович умер 28.08.1942 г. в местах заключения (от истощения и дизентерии). Через полвека отец Иоанн был реабилитирован 26 мая 1989 года Прокуратурой Ярославской области по заявлению его дочери Соколовой Евгении Ивановны.
Из воспоминаний Лидии Евгеньевны Елховской, дочери священномученика Евгения (Елховского), племянницы отца Иоанна:
«Дядя Буря»
Иван Иванович Соколов был сельским священником села Фалелеево Переславского уезда (а до этого в селе Твердилково Переславского уезда – примечание автора), верстах 12-14 от города. У него была семья: жена Людмила Михайловна и больше шести детей, из которых я получше знала только троих, их и включила в родословное древо, а у остальных забыла даже имена.
Поскольку средств, получаемых от Церкви, было недостаточно, и надо было семью кормить, одевать и обучать наукам, он приобрел другую профессию, стал подобно своим прихожанам крестьянином-землепашцем. Ему, как это положено законом, давался надел полевой земли. Он купил лошадь, завел корову, овец, кур, а землю стал обрабатывать сам – пахать, рассевать, собирать урожай, к чему привлек всю семью. Труда он не боялся, но при этом никогда не забывал о самом главном личном желании не отстать от других и быть в курсе современной науки. Хотя для этого свободного времени не было, но он как умудрялся изыскивать его. Так он, собирая грибы или идя за лошадью, когда пахал землю, перед глазами всегда держал газету или книжку. А на нередкий коварный вопрос «Много ли удалось наработать?» отвечал: «не ради утилитарных целей, а во имя поэзии жизни». Он очень любил говорить на самые разнообразные темы, часами мог спорить и доказывать правильность своих убеждений. Интересно и оригинально звучала подчас его характеристика детей: «Сын Иван у меня «что надо», при этом не забывал добавить, что «Он пашет лучше меня». Про дочь Елизавету говорил, «Что она у меня «народница».
Частенько Иван Иванович приезжал в Переславль-Залесский, ночевал в номерах Загрязкина, днем ходил по своим делам и магазинам, заглядывал и к нам. Кстати сказать, тогда его двое детей Сережа с сестренкой (не помню по имени) стояли у нас на квартире. Плату за это папа получал мукой. Однажды рано утром нас разбудил громкий звонок посетителя. Папа встал с постели и направился открывать дверь. Перед ним стоял Иван Иванович, держа в руках повод взмыленной лошади. Папа с волнением спрашивает: «Что-то случилось?». Иван Иванович протянул папе мешочек с мукой: «Вот привез». Папа удивлен. «Так ведь ребята-то голодные, я виноват, запоздал с доставкой». И оказалось, поздно ночью Иван Иванович моментально вскочил с постели в своем доме, взбаламутил весь дом: «Где мешок? Приведи лошадь! Скорее поворачивайся!» и так далее, вскочил на лошадь и был таков. Немало было таких порывов у дяди Бури. От нас он также спешно ускакал верхом на лошади, чтобы допахать свой участок.
Я не знаю, следил ли когда Иван Иванович за своей внешностью. Ходил он в подряснике, носил шляпу, но не это привлекало к нему внимание. Все смотрели на его кривую бороду. Он постоянно крутил ее рукой, от чего она приобрела форму, как из-под веретена и, притом кривого, оттого, что рука ее тянула вправо, до конца она никогда не раскручивалась.
Интересно, что его рассказы буквально завораживали, их слушали и взрослые и дети. Рассказывал он медленно и с большими паузами. Запомнился один из рассказов. Остановившись у Загрязкина, Иван Иванович спустился из номера в столовую перекусить. Сел за столик с каким-то мужчиной и предложил ему ради знакомства «опрокинуть чарочку». Поладили. Начался разговор о том, о сем. Темы менялись одна за другой до тех пор, пока на одной из них не застряли – нашла коса на камень. «Я с ним не соглашаюсь, он – со мной. Я со своим доводом, он – со своим. Дальше – больше. Так мы разгорячились, что чуть ли не стучали кулаками по столу и очень повысили голос. Ну нет у нас общности, мирный лад исчез. Я повнимательнее посмотрел ему в злые глаза, потом на лоб… Но что же я вижу (глаза округляются)? Ближе к правому виску колышется вздутие, поближе к левому – тоже. Что это с ним? Да ведь это рога (рот раскрывается, на лице ужас)!!! Да ведь это Вельзевул… Сам Вельзевул!!!». Палец руки тычет в воздухе рога и в такой позе замирает. «Ну и даешь!» — смеется папа, мама тоже смеется, а мы подростки ликуем. А наш самородок-артист еще играет свою роль. Но вот он что-то отмахивает от себя, как-бы говоря «Сгинь», лицо его постепенной разглаживается и он спокойно говорит: «Так каждый и остался при своем мнении»…
Источники: Все мы Христовы. Священнослужители и миряне земли Ярославской, пострадавшие в годы гонений за веру православную. 1918-1953. Краткие биографические сведения. Часть третья. Дополнение /Сост. Еп. Вениамин (Лихоманов), монах Игнатий (Волков), Н. В. Жесткова, И. Г. Менькова. Работа выполнена при участии Л. Н. Зуммер. – Рыбинск, 2017. – 528 с.: ил., [201] с. ил. – Материалы по новейшей истории Русской Православной Церкви. С.75-76
Владимирские епархиальные ведомости 1897 год № 2 с. 23
Владимирские епархиальные ведомости 1918 г. №19-20 с.134
Владимирские епархиальные ведомости 1919 г. №3 с.18
Филиал ГАЯО в г. Ростове ф. Р-1192 оп. 1 д. 86 Протоколы заседаний районной избират. Комиссии при президиуме райисполкома. Именные списки лиц лишенных избирательных прав по городу и району 1934 год, на 61 лл. Л.17
Страницы истории России в летописи одного рода (Автобиографические записки четырех поколений русских священников) :1814-1937 / сост. Л.П. Соколова-Ковальчук. - М. - Отчий дом, 2004. - 776 с., ил. Л. 771 и далее.